Операции с товарными фьючерсами

Статья Бухгалтерский учет товарных фьючерсов (для РФ)

В среде бухгалтеров упоминание о фьючерсах обычно сразу ассоциируется с п.7.6 ЗУ о налогообложении прибыли, где говорится об особенностях налогового учета ЦБ и деривативов. Напрасно. Ибо к таким деривативам как фьючерсы данный пункт не относится. Об этом нетрудно догадаться по содержанию подпункта 7.6.2:

«7.6.2. Норми цього пункту поширюються на платників податку – торгівців цінними паперами та деривативами, а також на будь-яких інших платників податку, які здійснюють операції з торгівлі цінними паперами чи деривативами».

Итак, речь идет только о торговле этими инструментами. Но, – и это очень важно понимать, – к обращению таких деривативов как фьючерсы термин «торговля» неприменим. Ибо выражение «купить фьючерс» или «продать фьючерс» – из биржевого сленга, и означает отнюдь не торговлю как таковую. Иными словами, занять позицию на фьючерсном рынке – не означает торговать фьючерсами.

О стороне, которая обязалась принять базисный актив, говорят: «купил фьючерс» или «занял длинную позицию». О стороне, которая обязалась поставить базисный актив, говорят: «продал фьючерс» или «занял короткую позицию». На деле же никто ничего не купил и не продал. И никаких затрат на «покупку», и никаких доходов от «продажи» нет. Внесение залога (гарантийной маржи) для участия в торгах никак нельзя назвать затратами в прямом значении этого слова, хотя и существует некоторый риск потерять внесенные деньги. Потери в виде отрицательной вариационной маржи по результатам торгов к затратам, конечно же, относятся, но их нельзя назвать затратами на покупку или на продажу, ибо ничего на самом деле не было ни куплено, ни продано. Равно как и получение доходов по результатам торгов в виде положительной гарантийной маржи нельзя назвать доходом от продажи фьючерса, т. к. поступают эти деньги не в результате продажи контракта, а в результате удачного для такого участника стечения обстоятельств.

Если приведенные аргументы покажутся недостаточно убедительными, стоит прочитать и следующие два подпункта:

«7.6.3. Під терміном „витрати” слід розуміти суму коштів або вартість майна, сплачену (нараховану) платником податку продавцю цінних паперів та деривативів як компенсація їх вартості.

До складу витрат включається також сума будь-якої заборгованості покупця, яка виникає у зв’язку з таким придбанням».

(Известно, что участники фьючерсных торгов, которых принято называть покупателями, никакой такой компенсации «продавцам» не платят и никакой задолженности перед ним не начисляют – Р.Г.)

«7.6.4. Під терміном „доходи” слід розуміти суму коштів або вартість майна, отриману (нараховану) платником податку від продажу, обміну або інших способів відчуження цінних паперів та деривативів, збільшену на вартість будь-яких матеріальних цінностей чи нематеріальних активів, які передаються платнику податку в зв’язку з таким продажем, обміном або відчуженням.

До складу доходів включається також сума будь-якої заборгованості платника податку, яка погашається у зв’язку з таким продажем, обміном або відчуженням».

Известно, что участники фьючерсных торгов, которых принято называть продавцами, ничего подобного (и ни в какой форме) от «покупателей» не получают и никакой его задолженности не погашают (хотя бы по причине невозможности возникновения таковой).

Следовательно, о неприменимости п.7.6 Закона о налогообложении прибыли к фьючерсам можно утверждать с полной уверенностью.

Однако же, это вовсе не означает, что результаты участия налогоплательщиков в фьючерсных торгах выведены из-под налогообложения. Причем это касается как спекулянтов, так и хеджеров.

Налогоплательщиков, участвующих в таких торгах в качестве спекулянтов и получивших доход в виде положительной вариационной маржи, нет никаких оснований освобождать от обложения налогом на доход. Ведь положительная вариационная маржа, перечисленная на счет спекулянта по результатам торгов – это деньги, которые перешли в его собственность. А все, что переходит к налогоплательщику вместе с правом собственности, есть его доход.¹ Следовательно – валовый. Следовательно – облагается налогом на прибыль.

О хеджерах. Чтобы объяснить, каким образом положительная вариационная маржа, полученная хеджером, подпадает под налогообложение, обратимся к определению термина Хеджирование. В частности, ПБУ 13 приводит такую формулировку:

Там же приводится определение термина Объект хеджирования:

Совершенно понятно, что если проводится хеджирование налогооблагаемых операций (например, самые распространенные из них покупки/продажи), то результат хеджирования, как компенсация неблагоприятных для хеджера изменений стоимости активов или денежных потоков, сливаясь с основной операцией, просто не может не облагаться теми же налогами, которыми облагаются операции с объектами хеджирования.

Самый простой пример активов, которые могут хеджироваться, это запасы (товаров, сырья, материалов etc.), – понятно, что повышение их стоимости ко времени закупки для предприятия нежелательно. Самый простой пример денежных потоков, которые могут хеджироваться, это доходы (выручка) от реализации продукции (товаров, работ, услуг), – понятно, что предприятие незаинтересовано в их снижении за время, которое пройдет до даты реализации. Следовательно, к валовым доходам относится объем продаж в ценах, которые сложились с учетом хеджирования продаж; к валовым расходам – объем закупок в ценах, которые сложились с учетом хеджирования закупок. Соответственно рассматривается и обложение хеджируемых активов и денежных потоков налогом на добавленную стоимость.

Вместе с тем, ЗУ об НДС (в частности, ст.3.2.1.) не относит к объектам налогообложения операции по продаже или обмену деривативов, если такая продажа (обмен) осуществляется их эмитентом. (Фьючерсы эмитирует расчетно-клиринговое учреждение, а не предприятие, решившее продать свои товары на бирже.) Как не облагаются и операции расчетно-клиринговой и депозитарной деятельности.² Внесение гарантийной маржи – обычная залоговая операция для участника торгов; для расчетно-клирингового учреждения это операция его основной деятельности – расчетно-клиринговая, следовательно, также не облагается НДС. Не облагается НДС и комиссионные вознаграждения, получаемые брокерами от клиентов, о чем указывается в п.п.3.2.7 ЗУ о налогообложении прибыли.³

Следует отметить, что п.п.3.2.7 Закона, касается только прямых участников (брокеров, дилеров, банков и др.), но никак не относится к косвенным участникам, то есть к тем, кто брокера нанимает. Например, обычное промышленное (торговое, сельскохозяйственное) предприятие страхует с помощью хеджирования риски своей операционной деятельности (покупки, продажи и пр.) от нежелательного изменения цен. Следовательно, такое предприятие – клиент профучастника рынка ЦБ и деривативов платит НДС точно так же, как платит этот налог по своим основным операциям. Ибо хеджирование только позволяет управлять расходами и доходами, но никак не является отдельной от основной деятельности операцией. Как это отражается в учете, ниже показано на примерах.

Предлагаемые ниже схемы бухгалтерских проводок могут применяться прямыми участниками торгов при совершении ими фьючерсных сделок от собственного имени и за собственный счет (т. е. когда такой участник выступает дилером). Если же прямой участник торгов совершает фьючерсные сделки за счет и от имени клиента (т. е. выступает брокером), то бухгалтерский учет таких операций он ведет в порядке, общеустановленном для отражения обычных посреднических операций. Следовательно, в последнем случае, все указанные ниже операции проводятся в учете предприятия-клиента (косвенного участника), выступающего (через посредство профессионального участника) в качестве хеджера или спекулянта. Единственное, чем они будут отличаться, это дополнительными проводками по начислению и выплате комиссионных брокеру, если речь идет об учете клиента. В примерах эти проводки, ради упрощения и в силу их понятности, упускаются.

И спекулянтом, и хеджером используются одни и те же инструменты (фьючерсы или опционы), разница только в их назначении. Хеджер заключает сделку с целью снижения или минимизации риска, связанного с возможными изменениями цен (курсов, индексов), перекладывая т. о. часть своих рисков на других участников; спекулянт же сознательно принимает на себя риск в расчете на благоприятный исход. Хеджер к моменту хеджирования уже занимает определенную позицию на рынке spot и хочет застраховать себя от возможных рисков, для чего занимает противоположную позицию на срочном рынке; спекулянту же страховать нечего, он желает заработать на благоприятном для него движении цен (курсов, индексов). Таким образом, обязательствам хеджера, возникшим при сделке, всегда соответствует реальный инструмент, которым он располагает на данный момент (или планирует его иметь); спекулянты же не располагают такими инструментами, т. к. они покупают-продают срочные контракты только затем, чтобы позже продать-купить их по более высокой цене.

Отсюда разница в признании доходов. Прибыли/убытки от спекулятивных операций отражаются как финансовые доходы и потери (на счетах 733 и 952 соответственно, с последующим отнесением на счет 792). Что касается операций хеджирования, то вопрос о прибыли/убытках от проведения хеджа изначально неприемлем с точки зрения менеджера, и методологически необоснован с точки зрения бухгалтера.

Во-первых, извлечение прибыли не является целью хеджирования.⁴ А раз не ставится такая цель, то хеджирование не идентифицируется как обособленная операция, и рассматривается лишь в контексте всей деятельности предприятия-хеджера (клиента биржи). Во-вторых, поскольку целью хеджирования является снижение риска потенциальных потерь (от проведения совершенно определенных предпринимательских операций), то для предприятия (клиента биржи) хеджирование – не операция, а одна из функций, необходимых для грамотного ведения основной деятельности. (Не ставится же вопрос об отдельном учете прибыли, получаемой в результате профессиональных находок менеджеров по снабжению или сбыту!) Хеджированием достигается выравнивание денежных потоков, стабилизация процессов отгрузки/поступления товаров, получение определенных преимуществ перед конкурентами, поскольку хеджирование рисков способствует ведению более гибкой ценовой политики и, в то же время (если надо) позволяет удерживать цены в пределах узкого ценового коридора. Таким образом, о прибыльности/убыточности операций хеджирования бессмысленно говорить в отрыве от основной деятельности на спот-рынке.

Но ПБУ 13 диктует нам другие правила, притом неоднозначные:

«36. Зміни балансової вартості об’єкта хеджування (крім хеджування грошових потоків) внаслідок переоцінки або ризику, що хеджується, визнаються іншими доходами або іншими витратами звітного періоду».

Двузначность данного утверждения в том, что, с одной стороны, бухгалтер должен изменить (увеличить/уменьшить) стоимость объекта хеджирования (и т. о. признается, что рано или поздно это изменение отразится на результатах операционной деятельности), с другой – отразить эти изменения на прочих доходах/расходах. Казалось бы, чего удивительного, все как положено по законам двойной записи: дебет-кредит и все прочее. Да, но это было бы верно в том случае, если бы никакого третьего счета такие изменения не касались. То есть, если бы речь шла о какой-то умозрительной переоценке: на рынке цена повысилась/снизилась, значит и бухгалтер должен отразить некое среднерыночное увеличение/уменьшение стоимости активов с одновременным увеличением на эту же сумму доходов/расходов. Но ничего подобного при хеджировании не отражают! Хеджирование в том и заключается, что хеджер получает вполне конкретный, материальный, зримый и ощутимый доход (если повезет), а, если не повезет, – столь же конкретный убыток! Можно сколько угодно делать всяческие переоценки, приводить свой баланс в соответствие с рыночными ценами, но от этого ни на счете, ни где-либо еще не прибудет – не убудет. Все изменения от хеджей как раз и происходят на неком третьем счете, ведь деньги поступают/убывают реальные!

Представим себе, что в результате фьючерсного хеджирования покупки товара на счет хеджера поступает положительная вариационная маржа. Вряд ли кому-то из нас надо дополнительно объяснять, какой проводкой это событие следует отражать, – известное дело: дебет счета 31 кредит счета 377.⁵ И чем же авторы ПБУ 13 прикажут закрыть счет 377, если изменение стоимости в результате хеджирования провести так, как сказано в п.36?

Ко всем примерам применяется условие, что дата заключения срочного контракта и дата экспирации укладываются в рамки одного налогового периода, что, есть основания предположить, случается крайне редко. Поэтому следует учесть, что в ином случае на дату баланса показывается та сумма вариационной маржи, которая зафиксирована расчетным (клиринговым) учреждением в конце дня, соответствующего этой дате.

Пример 1. Учет у покупателя.

Условия. В ходе торгов организация приобрела фьючерсный контракт на продажу сахара на сумму 115000 грн.⁶Затем, организация закрыла свою позицию, купив противоположный контракт (т. е. контракт на покупку сахара) на сумму 120000 грн. При закрытии позиции образовалась положительная вариационная маржа в размере 5000 грн. (120,0 – 115,0), которая была перечислена биржей на счет организации.

В бухгалтерском учете этой организации указанные операции будут отражены следующим образом:

Табл.1.

В итоге получается, что хеджер, в конце концов, приобрел партию сахара за 115,0 тыс. грн., несмотря на то, что уплатил за него поставщику 120,0 тыс. грн. (см. пров. 5.1 и пров.6). Ведь те 5,0 тыс. грн. маржевого дохода, полученные им благодаря хеджированию, полностью покрыли «переплаченную» на рынке spot сумму. Что касается НДС, то поставщику по его же налоговой накладной бывший участник биржевых торгов платит все 24,0 тыс. грн., которые затем засчитываются в налоговый кредит. Этот налоговый кредит, конечно же, уменьшит общие налоговые обязательства, начисленные за отчетный период. Но вместе с тем возникает, казалось бы, несоответствие. Ведь благодаря хеджированию стоимость партии товара обошлась этому налогоплательщику в 115,0 тыс. грн., а не в 120,0. Поэтому, налоговый кредит должен равняться сумме 23,0 тыс. грн. (20% от 115,0), а не 24,0 тыс. грн. (20% от 120,0). Самое интересное, что именно так и получается: налоговый кредит в сумме 24,0 тыс. грн. уменьшается на 1,0 тыс. грн. налоговых обязательств, начисленных на доходы, полученные в виде положительной вариационной маржи. Итого налоговый кредит равен 23,0 тыс. грн. – сумме, соответствующей реальной стоимости приобретенной на рынке spot партии сахара.

Если бы маржевые доходы не облагались НДС, то в налоговой декларации сумма 115,0 (фактическая стоимость приобретенного товара) не соответствовала бы сумме НДС, уплаченного поставщику (24,0 по налоговой накладной, и от нее никуда не деться!). Не может же налоговый инспектор заявить, дескать, поскольку фактически товар обошелся в 115,0, а не в 120,0, то НДС вам зачтем только 23,0 налогового кредита, а не 24,0, как то указано в налоговой накладной. Это было бы несправедливо, т. к. поставщику действительно было уплачено все 24,0, а не 23,0. Получается, что НДС на маржевые доходы (в данном случае 1,0 тыс. грн.) восстанавливает «справедливость».

Но любопытная картина получается, если маржевые прибыли/убытки хеджер попытается отразить отдельно от операций, в связи с которыми проводился хедж. А заодно попытается соблюсти и п.36 и 38 ПБУ 13, где говорится об изменении балансовой стоимости объекта хеджирования. (Следует напомнить, объектом хеджирования и есть в данном случае стоимость приобретаемого сахара.)

Чтобы доказать невозможность соблюдения п.7.6 ЗУ о налогообложении прибыли в отношении операций хеджирования и всю абсурдность требований ПБУ 13 в этой части, стоит рассмотреть и другую схему (табл.1а).

Проводки у хеджера после закрытия позиции (с учетом требований п.36 ПБУ 13):

Табл.1а.

В данной схеме (1а) проводки 6 и 7 выполнены с учетом требований п.36 ПБУ 13 «Финансовые инструменты». Читаем этот пункт еще раз: «Зміни балансової вартості об’єкта хеджування внаслідок переоцінки або ризику, що хеджується, визнаються іншими доходами або іншими витратами звітного періоду». Проводкой 6 мы отразили то, что требуется в данном пункте: уменьшили балансовую стоимость объекта хеджирования (Кт201) и увеличили прочие расходы (Дт949). Но! Во-первых, не странно ли получается: на банковский счет хеджера поступили деньги, а мы отражаем увеличение расходов? Во-вторых (вытекает из первого): что же делать с реальными деньгами, которые пришли на счет и, благодаря которым, хеджер получил возможность удешевить свое приобретение? А ничего другого не остается, как отразить то, что есть на самом деле – прибыль: Дт377 Кт746 (пров.8). В итоге получается, что прочей прибыли ровно столько, сколько и прочих затрат – 5000 грн., итого «прочий» результат ноль. Так нужно ли открывать счета прочих затрат и прочих доходов для того, чтобы по «прочей» деятельности показать нулевой финансовый результат, в то время как полученная прибыль все равно всплывет в результатах операционной деятельности, ведь затраты на приобретение сахара уменьшились на те же 5000, полученных благодаря хеджу? Это лишний раз доказывает, что бессмысленно рассматривать операции хеджирования в отрыве от операций основной деятельности, ради оптимизации которой этот хедж проводился.

Пожалуй, единственное, что здесь можно признать прочими расходами, это сумму НДС в 1000 грн., уплаченную хеджером из своих собственных средств, и которая действительно отразилась непокрытым убытком. Но вряд ли эти «мелочи» авторы ПБУ 13 имели в виду.

Пример 2. Учет у продавца.

Условия. В ходе торгов организация приобрела фьючерсный контракт на покупку сахара на сумму 120000 грн. Затем, организация закрыла свою позицию, купив противоположный контракт (т. е. контракт на продажу сахара) на сумму 115000 грн. При закрытии позиции образовалась положительная вариационная маржа в размере 5000 грн. (120,0 – 115,0), которая была перечислена биржей на счет организации.

В бухгалтерском учете этой организации указанные операции будут отражены следующим образом:

Табл.2.

Пример показал, что учет маржевых доходов у спекулянтов, как выступающих с позиций покупателя, так и выступающих с позиций продавца, проводится по одной и той же схеме.

«Хеджерский» учет отличается, но у продавца он столь же логичен, как и у покупателя. Если покупателю маржевые доходы позволяют уменьшить первоначальную стоимость приобретенного товара, то продавцу эти доходы увеличивают доходы от реализации товара. А, поскольку маржевые доходы облагаются НДС, то и в декларации показатели объемов выручки и объемов НДС будут соответствовать. Несмотря на то, что покупателю сахар был отпущен по цене рынка spot, продавец, благодаря хеджированию, получил выручку, на которую рассчитывал, когда заключал фьючерсную сделку. Следовательно, и налоговые обязательства по НДС у него возникли исходя из фьючерсной цены.

Интересно, что результаты хеджирования с позиции продавца отразить с учетом п.36 ПБУ 13, несравнимо легче, чем с позиций покупателя (см. пример1). Эту схему стоит показать (см. Табл.2а).

Проводки у хеджера после закрытия позиции (с учетом требований п.36 ПБУ 13):

Табл.2а.

Можно было бы не возражать против такой схемы, – по крайней мере, она проста и понятна. Весь смысл в том, чтобы отделить доходы операционной деятельности от маржевых доходов, которые, как полагают авторы налоговых законов и бухгалтерских стандартов, с операционной деятельностью не имеют ничего общего. Выше было доказано, что это не так, если принимать во внимание, что речь идет не о спекуляции, а о хеджировании.